По судьбе моей пошли сплошные трещины, 
Вновь у зеркала стою с усмешкой хмурою, 
И ищу в себе остатки Мудрой девушки…
А оттуда нагло смотрит дура-дурою…

каждый день как будто ошейник на шее
выяснять отношения не имея отношений

день прошел по примеру многих,
и опять на исходе дня
я сижу, подводя итоги,
а итоги подводят меня

матом крыть всех встречных и поперечных,
виноватых и без вины.
а я смотрю на тебя, глотаю горечь,
как последняя бестолочь.
и убиваю в себе желание подойти
и обнять тебя со спины.

Мы занимаемся дружбой,
Но жалко, что не по дружбе,
Мы топаем мило по лужам,
Мы ходим вдвоем по нуждам...

Мы были б с тобой друзьями,
Но есть лишь одна загвоздка,
Ты девушка, а я парень,
А значит всё очень серьезно...

Меня твои френды кумарят,
И я твоих напрягаю,
Но это вполне нормально,
По-моему, насколько я знаю...

Спустился на землю вечер,
Твой взгляд, он какой-то странный,
Ты голову мне на плечи,
Положишь, как в женском романе...

И мне тебя капельку жалко,
Все ясно, все очень просто,
Тебе почему-то жарко,
Хотя и прохладен воздух...

Знакомым и близким скажешь:
«Друзья мы и ничего больше…»
Как много унылой фальши,
И больно до жуткой дрожи...

Потом отойдешь, закуришь,
О чем-то слегка повздыхаешь,
Я знаю! Ты меня любишь!
Ты просто пока не знаешь...

он сказал, чтобы я:
не красилась,
не душилась,
не материлась,
смирилась,
ничего не писала,
не публиковала,
не рыдала,
не думала и
не гадала,
не задавала бы
глупых
вопросов,
не смотрела б в глаза я
ни прямо,
ни косо,
его не винила,
ему не звонила,
не пила,
не курила,
никому
никогда бы
не говорила,
как мне тошно,
как мне сложно,
тогда…
что-то будет…
когда-то…
возможно…
я помолчала и тихо спросила:
«а дышать можно?»

У меня тоже будет любимый.
Только мой. Для меня самый главный.
Невысокий, но очень красивый,
Заводной и ужасно забавный.

Разговорчивый. Волосы тёмные,
Но, пожалуйста, не синеглазый! 
Его губы, немного солёные,
За минуту отключат мой разум.

Обнимать меня будет за плечи,
Я надену его рубашку.
Станет радостью каждый вечер:
Искры, смех, душа нараспашку.

Он заменит мне старшего брата,
Я почувствую себя маленькой.
Улыбнусь и растаю от взгляда,
Иногда даже буду паинькой.

Он придёт. Сам. В начале месяца.
Я пойму: до него – ерунда.
Он придёт. У дверей разденется
И останется. Навсегда.

говорю: «просыпайся», уткнувшись ему в
живот.
счастье спит посредине дивана морской
звездой.
я на кухню. поставить чайник, слепить
бутерброд.
за какие заслуги мне с ним так чертовски
везет?
он меня обнимает, когда я стою спиной.

в нем живет озорной, неспокойный
мальчишка.
на лице моем знает все линии, как на
картонном шоссе.
и, прищурившись, выглядит хитрым слишком.
он меня ослепляет сильнее любой
фотовспышки.
я себя ощущаю девочкой, не выполнившей д/з.

говорит: «ты устала сегодня. давай, я помою
посуду».
а потом измажет меня, не жалея ни сил, ни
пены.
время с ним заполняет меня до краев
постепенно.
я любила его. люблю.
и буду.

Я могу за другого замуж. 
Я могу от другого сына. 
Я могу. Я умею. Да уж. 
Я могу быть с другим мужчиной. 

И любить его очень-очень. 
Целовать, называть котенком 
Окунаться в чужие ночи 
Жить легко и смеяться звонко. 

Иногда только сигареты, 
В пьяном дыме глаза и губы 
Иногда только боль от света 
По глазам, пальцы в пальцы грубо. 

Иногда только в телефоне 
Целый мир вдруг перевернется. 
И на этом туманном фоне 
Твоим голосом отзовется. 

Но уже от другого сына. 
И уже за другого замуж. 
Пальцы путаются и стынут. 
Я могу. Я умею. 
Да уж..

и если же в сердце мужчины засела
одна-единственная женщина,
то сколько ни старайся, хоть ты умная,
с большими буферами и умеешь
готовить на ужин фуа-гра и террамиссу,
ничего не поможет. если в сердце мужчины засела одна единственная,
как заноза, то ее никак оттуда не
вынуть.
можно разодрать до крови,
выколупывать постепенно, или с
размаху выдрать, но знай, она там пустила корни,
и по-прошествию времени пустивши
корни в землю,
или метастазы по сердцу ,
как мелкая, гадкая, злокачественная
опухоль, она все-равно вылезет наружу и будет,
может быть даже незаметно для него,
но гадко ухмыляться тебе и
напоминать, что она здесь хозяйка .
и во всех случаях ты будешь ненавидеть
ее, во всех, кроме одного, когда та самая
заноза — это ты.